"Глава клана?" – Джерри c восхищением посмотрел на Таллента. Конечно, в этом не было ничего удивительного - Феликс был просто создан для этой роли. Но то, что сейчас перед ним стоял один из самых могущественных вампиров не только в Новом Орлеане, но и в мире вообще, создавало в душе у Джерольда ощущение какого-то трепета, словно ему явился сам Господь бог. Или, если выражаться точнее, - сам Дьявол.
- Спасибо Вам за все, мистер Таллент, - он поднялся с дивана, наблюдая за тем, как вампир приводит в порядок свои волосы. Хотя, для чего он это делал, Кейну был неясно: они и без того лежали безупречно. Но видимо дело было в эстетике. Да, абсолютно любое его движение обличало в нем эстета. И отчего-то Джерри сделал для себя вывод, что Феликс помешан на дисциплине, чистоте и порядке. Не только на порядке в вещах, квартире - а во всем, даже в действиях и мыслях окружающих его.
Пожалуй, такое стремление - все держать под контролем - можно было бы принять за чрезмерную самонадеянность. Джерри всегда относился с иронией к тем, кому это было свойственно, в том числе и к своей матери, которая была слишком разборчива, слишком мелочна. Но здесь была совершенно другая ситуация, это не было самонадеянностью или бившей через край уверенностью в себе. Таллент и в самом деле мог все держать под контролем, Джерольд был убежден, что даже из самой страшной западни Феликс сможет найти выход.
И с одной стороны это, безусловно, вызывало доверие, а с другой... Джерри вдруг осознал, что в тот момент, когда он согласился пойти сюда, его жизнь перестала быть только его собственной. Так, незаметно, ненавящево, параллельно с тем, как ему оказывали помощь, беседовали с ним, играли, отвечали на вопросы, к его рукам и ногам привязали тоненькие невидимые ниточки, которые еще пока не чувствовались. Но со временем они будут натягиваться все сильнее, заставляя исполнять любое данное ему поручение.
И в этот момент то, что ему настоятельно порекомендовали не уходить отсюда, было воспринято Джерольдом как "даже и не думай смыться". Хотя, наверное, эти слова все же не несли под собой никакого негативного значения. Тем не менее, противоречивое желание убежать, спрятаться куда-нибудь, настойчиво скребло где-то под сердцем, но Кейн приложил все усилия, чтобы его погасить.
Он растерянно улыбнулся на прощание Талленту и, проводив его, запер дверь. Оставшись в одиночестве, он растерянно осмотрелся. Все казалось не таким, как в первый раз - не обжитым, не теплым, а заброшенным. Тишина давила, звенела в ушах, и, разбивая ее, Джерри вновь поднялся на второй этаж. Пройдя к окну, он сел на подоконник, смотря на улицу, которая сейчас была словно погружена в параллельное измерение.
Кстати, о параллельной реальности... Запустив руку в карман, Джерольд вытащил оттуда небольшой пакетик с белым порошком. Кстати, да... Он забыл спросить у Феликса, вредны ли вампирам наркотики. Хотя, наверное, даже хорошо, что забыл. Забавы, игрушки со смертью для обычного человека, но в эти игрушки играют исключительно подростки. Все, кому удалось выжить после этих игр, пронесли свою зависимость через всю оставшуюся жизнь, которая ввиду как раз таки этой зависимости значительно сократилась. Лишь немногим удавалось избавиться от нее. И глупо полагать, что никто из тех, кто сознательно колит себе в вену, не осознает, к чему это может привести. Они просто не хотят задумываться о будущем. В свое время Джерри даже вывел для себя несколько стадий, через которые проходишь, прежде чем становишься наркоманом: первая - это когда нюхаешь только по субботам, где-нибудь в клубе, с компанией; вторая - к субботе прибавляется и воскресение, тебе просто интересно испытать еще раз это чувство полета; третья - воскресенье становится уже "обязательным" днем, равно как и суббота; четвертая - тебе мало этих двух дней, прибавляется третий (среда, например, потому что она стоит посреди недели); пятая - в один из этих дней надо уколоться; шестая - добавляется укол во все три дня; и последняя, седьмая, - все дни становятся так или иначе задействованы. А дальше по накатанной. Ломка, передозировка, скорая, морг. И ты все это знаешь, ты видел это и не раз, но все равно продолжаешь повышать себе степень, потому что тебе нужно доказать свою свободу. Слава богу, на момент укуса Джерри остановился лишь на третьей стадии, и черт знает, что бы было, если б не этот инцидент, перевернувший его жизнь и сделавший его другим. Как ни странно, наркотики стали привлекать его гораздо меньше. Быть может потому, что появилась другая зависимость, жизненно необходимая для вампира. И сейчас, смотря на этот пакетик, Джерольд думал, что же с ним делать. Можно было его вскрыть... Но не хотелось. Гораздо более притягательным казался стоящий на столике бокал с недопитой кровью. А раз так, то ни к чему рисковать лишний раз. Пожалуй, стоит попытаться пропихнуть его по двойной цене кому-нибудь возле клуба, это будет более практично.
Вздохнув, Джерри убрал пакетик обратно в карман и, поднявшись, подошел к книжному шкафу, по пути допив остатки сегодняшнего "ужина". Он внимательно просмотрел корешки книг, ища что-нибудь полезное для себя, что могло бы помочь ему узнать побольше о вампирах. Но нет, ничего... Какие-то романы, в большей степени классика, биографии. Хотя, конечно, зачем древнему вампиру справочник о таких, как он? Он и без того знает предостаточно о самом себе. Это Джерольд, бывший до сегодняшнего дня слепым котенком, искал по всем библиотекам журналы, книги и статьи, пытаясь найти хоть что-то правдоподобное. Именно там, в читальном зале, он откопал историю инквизиции и охотников на проклятых, но все написанное было похоже на байки. Поэтому на заданный Таллентом вопрос перед его уходом Джер лишь пожал плечами.
Вспомнив, что ему посоветовали восстановить силы, парень вернулся обратно на диван. Не хотелось ему доставлять дискомфорт своим пребыванием в спальне. Он по себе знал, как это неприятно, когда кто-то чужой спит в твоей постели. Поэтому, стянув с себя кроссовки, Джерри растянулся, устраиваясь поудобнее и глядя на ровный белый потолок. У них дома штукатурка была наложена не так качественно: везде виднелись какие-то рубцы, бугорки... Не то, что здесь. Здесь вообще все было по-другому, другая жизнь, другой уровень.
И все-таки спать не хотелось. Точнее, Кейн так думал до того, как закрыл глаза, но стоило ему это сделать - и он почувствовал, как проваливается в пустоту, как исчезают вокруг осязаемые реальные вещи и все сменяется другим: тем миром, который сейчас был виден за окном.